состоянии  абсолютной  тождественности с Брахманом.  "В  течение
шести месяцев без перерыва, - говорил он, - я оставался в состоянии,  из  которого обычные люди никогда  не  возвращаются;  как
правило,  тело спадает через три недели, подобно увядшему листу.
Я не осознавал дня и ночи.  Мухи залезали ко мне в рот и ноздри,
- точно так же,  как они это делают на трупе, - но я не чувство
вал их. Мои волосы потускнели от пыли".
   Его  тело вряд ли бы уцелело,  если бы не заботливое внимание
одного монаха,  оказавшегося в Дакшинешваре в это время, который
каким-то образом почувствовал,  что для блага человечества  тело
Шри  Рамакришны нужно сохранить.  Он пробовал самые разные средства, даже физическую силу, чтобы снова призвать отлетевшую душу
в тюрьму тела, и в результате, в короткие мгновения сознания ему
удавалось пропихнуть несколько кусочков пищи в глотку Шри  Рамакришны.  Спустя  некоторое время Шри Рамакришна получил  команду
Божественной  Матери оставаться на пороге относительного  сознания.  Вскоре  после этого он был подвергнут серьезному  приступу
дизентерии.  День  и ночь боль мучила его,  и его ум  постепенно
опустился на физический план.
 
 

   Начиная  с этого времени Шри Рамакришна начал искать общества
поклонников и праведных людей.  Он миновал полосу бури и натиска
духовных бдений и видений.  Теперь он обрел внутреннее спокойствие и производил впечатление нормального человека.  Но он не мог
выносить  общества  мирских людей или слушать  их  разговоры.  К
счастью,  святая атмосфера Дакшинешвара и либеральность  Матхура
привлекали  монахов и святых людей со всех концов страны.  Садху
всех  вероисповеданий - монисты и дуалисты,  вайшнавы  и  ведантисты,  шакты  и  поклонники Рамы - стекались туда  в  постоянно
возрастающем  количестве.  Аскеты  и мистики искали  совета  Шри
Рамакришны.  Вайшнавы приходили в период его вайшнава-садханы, а
тантрики  - когда он практиковал дисциплины  тантры.  Ведантисты
начали появляться после ухода Тотапури.  В комнате Шри Рамакришны,  который  лежал  тогда в постели с  дизентерией,  ведантисты
вступали в обсуждения духовных вопросов, и, забывая свои физические страдания,  он разрешал их сомнения,  обращаясь непосредственно к своим собственным переживаниям.  Среди посетителей  было
много подлинных одухотворенных душ,  невидимых столпов индуизма,
и  их  духовный прогресс в немалой степени был ускорен  мудрецом
Дакшинешвара.  В  свою  очередь Шри Рамакришна  узнавал  от  них
подробности  образа жизни и поведения святых людей,  которые  он потом  рассказывал своим поклонникам и ученикам.  По его просьбе
Матхур давал ему большое количество продуктов, одежды и т.п. для
раздачи странствующим монахам.
   Шри Рамакришна не читал книг,  однако он обладал энциклопедическими познаниями в области религий и религиозных философий. Он
приобрел их из контактов с бесконечным числом праведных людей  и
ученых. У него была уникальная способность усвоения; через медитацию он делал эти знания частью своего существа. Однажды, когда
один  ученик спросил его об источнике его кажущегося  неисчерпаемым знания,  он ответил:  "Я не читал книг,  но я слушал ученых
людей.  Я сделал гирлянду из их познаний, чтобы носить ее вокруг
шеи, и я преподнес ее в качестве подношения к ногам Матери".
   Шри Рамакришна,  бывало,  говорил, что когда цветок распускается,  пчелы сами начинают прилетать к нему за нектаром.  Теперь
множество  душ начало посещать Дакшинешвар,  чтобы удовлетворить
свой  духовный голод.  Он,  поклонник и ученик,  стал  Учителем.
Гаури, великий ученый, одним из первых провозгласивший Шри Рамакришну Воплощением Бога, в 1870 году нанес Учителю визит и с его
благословения  отрекся от мира.  Нараян Шастри,  другой  великий
пандит,  одолевший шесть систем индийской философии,  и которому
махараджей  Джайпура  был предложен один  из  высокооплачиваемых
постов, встретился с Учителем и признал в нем того, кто осуществил в жизни те идеалы,  о которых сам он всего лишь только читал
в  книгах.  По его настойчивой просьбе Шри  Рамакришна  посвятил
Нараяна Шастри в санньяс.  Пандит Падмалочан,  придворный пандит
махараджи Бурдвана,  широко известный благодаря своей учености в
области  философских систем веданты и ньяи,  принимал Шри  Рамакришну за Воплощение Бога.  Кришнакишор,  ученый-ведантист, стал
поклонником Учителя. Затем появился Вишванатх Упадхьяя, которому
суждено было стать любимым поклонником,  - Шри Рамакришна всегда
обращался к нему как "Капитан". Он был высокопоставленным чиновником  при  короле  Непала и получил звание полковника  за  свои
заслуги. Знаток Гиты, Бхагаваты и философии веданты, он ежедневно с величайшей преданностью поклонялся своему Избранному  Божеству.  "Я читал Веды и другие писания",  - говорил он.  "Я также
встречался со множеством монахов в различных местах. Но только в
присутствии Шри Рамакришны мои духовные искания нашли свое удовлетворение.  Мне он представляется олицетворением истин, провозглашенных в писаниях".
   Познание Брахмана в нирвикальпа самадхи убедило Шри Рамакришну,  что боги различных религий являются только множеством отображений  Абсолюта,  и  что Конечная Реальность никогда не  может
быть  выражена человеческим языком.  Он понял,  что все  религии
ведут  своих  приверженцев различными путями к одной  и  той  же цели.  Теперь он загорелся желанием исследовать некоторые иностранные религии, - ибо понимание для него означало непосредственный опыт.
 
 

   Ближе  к  концу  1866 года он начал  практиковать  дисциплины
ислама.  Под руководством своего мусульманского гуру он предался
своей  новой садхане.  Он надел мусульманскую одежду и  повторял
имя Аллаха.  Его молитва приняла форму исламского поклонения. Он
забыл индусских богов и богинь - даже Кали - и перестал ходить в
храмы.  Жить он стал вне расположения храмов.  Через три дня  он
увидел некую светящуюся фигуру,  возможно Мухаммеда.  Эта фигура
медленно  приблизилась к нему и в конце концов погрузилась в Шри
Рамакришну.  Так он реализовал мусульманского Бога.  После этого
он перешел в состояние единения с Брахманом. Могучая река ислама
также вынесла его назад к Океану Абсолюта.
 
 

   Восемью годами позже,  где-то в ноябре 1874 года,  Шри  Рамакришна  был захвачен непреодолимым желанием постичь истину  христианской религии.  Он начал слушать Библию,  читаемую для  него
Самбху  Чаран Малликом - одним господином из Калькутты и поклонником  Учителя.  Шри Рамакришна был пленен жизнью  и  поучениями
Иисуса.  Однажды, когда он сидел в гостиной садового дома Джаду
Маллика в Дакшинешварском саду, его взгляд остановился на картине изображающей Мадонну с Младенцем. Пристально глядя на нее, он
стал постепенно переполняться божественным возбуждением.  Фигуры
на картине ожили и лучи света,  исходящие из них, проникли в его
душу.  Воздействие этого переживания было более сильным,  чем от
видения  Мухаммеда.  В смятении он выкрикнул:  "О Мать!  Что  Ты
делаешь со мной?" И,  ломая барьеры веры и религии, он вступил в
новое для себя царство экстаза.  Христос завладел его душой. Три
дня  его нога не ступала в храм Кали.  На четвертый день,  после
полудня,  когда он прогуливался в Панчавати, он увидел идущего к
нему человека с большими прекрасными глазами,  смиренным выражением  лица и светлой кожей.  Как только двое поравнялись друг  с
другом,  из  глубины души Шри Рамакришны прозвучал  голос:  "Вот
Христос,  который  пролил кровь Своего сердца за спасение  мира,
который  претерпел  море страданий из любви  к  людям.  Это  Он,
Учитель  Йоги,  который  пребывает в вечном союзе с  Богом.  Это
Иисус, Воплощение Любви". Сын Человеческий обнял Сына Божествен
ной Матери и слился с ним.  Шри Рамакришна постиг свою  тождественность  с  Христом,  как он уже постиг свою тождественность  с
Кали, Рамой, Хануманом, Радхой, Кришной, Брахманом и Мухаммедом.
Учитель вошел в состояние самадхи и общался с Брахманом с  атрибутами.  Так он пережил истину,  что христианство также является
путем,  ведущим  к Божественному Сознанию.  До самого последнего
мгновения  своей  жизни он верил,  что Христос  был  Воплощением
Бога.  Но  для него Христос был не единственным  Воплощением,  -
были другие - Будда, например, и Кришна.
 
 

   Шри  Рамакришна признавал божественность Будды и указывал  на
сходство его учений с учениями Упанишад.  Он также отдавал  дань
великого  уважения Тиртханкарам,  которые основали  джайнизм,  и
десяти Гуру сикхизма.  Но он не говорил о них как о Божественных
Воплощениях. Некоторые слышали как он говорил, что Гуру сикхизма
были перевоплощениями Царя Джанаки древней Индии. В своей комнате  в  Дакшинешваре  он держал маленькую  статуэтку  Тиртханкары
Махавиры  и изображение Христа,  перед которыми утром и  вечером
сжигались благовония.
   Шри Рамакришна осуществил идеалы других религий,  отличных от
индуизма,  несмотря на то, что он не был формально посвящен в их
доктрины.  Ему не было нужды следовать какой-либо доктрине.  Все
препятствия устранялись его всесокрушающей любовью к  Богу.  Так
он  стал Учителем,  который авторитетно мог говорить об идеях  и
идеалах разных религий мира. "Я практиковал, - говорил он, - все
религии  - индуизм,  ислам,  христианство  - и я также  следовал
путями различных индусских сект. Я нашел, что все они направляют
свои стопы к одному и тому же Богу,  хотя и по различным  путям.
Однажды  вы должны будете испытать все веры и пересечь все  раз
личные пути. Куда бы я ни посмотрел, я вижу людей, ссорящихся во
имя религии - индусов, мусульман, брахмосов, вайшнавов и других.
Но  до них не доходит,  что Тот,  кто называется Кришной,  также
называется Шивой, и носит имя Первичной Энергии, Иисуса, а также
Аллаха  - один  и тот же Рама с  тысячью  именами.  Озеро  имеет
несколько гхатов. С одного из них индусы набирают воду в кувшины
и  называют  ее  "джал";  с другого мусульмане набирают  воду  в
кожаные  бурдюки  и называют ее "пани".  На  третьем  христиане называют ее "вода".  Можем ли мы вообразить,  что это не "джал",
но  только "пани" или "вода"?  Как  смешно!  Сущностью  является
Единый  под различными именами,  и каждый ищет ту же самую  сущность,  - только климат,  темперамент и имя производят различия.
Пусть  каждый человек следует своим собственным путем.  Если  он
искренно  и горячо желает познать Бога,  благословение будет  на
нем! Он непременно постигнет Его".
   В  1867  году  Шри Рамакришна вернулся  в  Камарпукур,  чтобы
оправиться от последствий своего аскетизма. Безмятежность сельской местности, простые и бесхитростные спутники детства и чистый
воздух очень благотворно повлияли на него. Селяне были счастливы
заполучить  назад своего  шаловливого,  открытого,  остроумного,
добродушного и правдивого Гададхара,  хотя они не могли не заметить той большой перемены,  которая произошла с ним за годы  его
пребывания в Калькутте.  Его жена, Сарада Дэви, теперь четырнадцатилетняя, вскоре появилась в Камарпукуре. Ее духовная зрелость
намного опережала ее возраст и она сразу же смогла понять состояние ума своего мужа.  У нее появилось горячее желание узнать от
него о Боге и жить с ним в качестве слуги. Учитель охотно принял
ее как в качестве своего ученика, так и в качестве своего духовного компаньона.  Говоря о переживаниях тех нескольких дней, она
сказала  однажды:  "Я постоянно чувствовала,  как если бы полный
блаженства кувшин был помещен в моем сердце. Радость была неописуемой".
 
 

   27 января 1868 года Матхур Бабу в сопровождении примерно  ста
двадцати  пяти  человек отправился в паломничество по  священным
местам северной Индии.  Недалеко от Войдьянатха в Бихаре,  когда
Учитель увидел жителей одной деревни,  доведенных нуждой и голо
дом  почти  до состояния скелетов,  он обратился  с  просьбой  к
своему  богатому патрону накормить этих людей и дать каждому  по
куску  материи.  Матхур  возразил против  этого  дополнительного
расхода.  Учитель объявил горько,  что он не пойдет в Бенарес, а
будет  жить  с этими бедняками и разделит с ними их беды.  Он  в
самом деле оставил Матхура и сел рядом с жителями деревни. Тогда
Матхур вынужден был уступить. В другом случае, который произошел
двумя  годами позже,  Шри Рамакришна проявил подобное участие  к
бедным и нуждающимся.  Он сопровождал Матхура в посещении одного
из его поместий во время сбора земельной ренты.  В поместье  уже
два года был неурожай, и крестьяне-арендаторы находились в величайшей  нужде.  Учитель попросил Матхура не взимать с них ренту,
оказать  им помощь и вдобавок устроить голодным  людям  обильное угощение.  Когда Матхур заворчал, Учитель сказал: "Ты всего лишь
управляющий у Божественной Матери.  Они арендаторы у Матери.  Ты
должен потратить деньги Матери.  Когда они страдают,  как можешь
ты  отказывать им в помощи?  Ты должен помочь им".  Снова Матхур
вынужден был сдаться.  Симпатия Шри Рамакришны к бедным происходила из его восприятия Бога во всех живых существах. Его участие
не  было участием гуманиста или филантропа.  Для  него  служение
человеку было тем же самым, что и поклонение Богу.
   Священного  Бенареса  группа паломников достигла на лодке  по
Гангу.  Когда взгляд Шри Рамакришны упал на этот город Шивы, где
веками  накапливались  преданность  и  благочестие  бесчисленных
верующих,  он увидел его сделанным из золота, как заявляли писания.  Он был явно растроган. Во время своего пребывания в городе
он  выказывал  величайшее уважение каждой  пяди  его  земли.  На
Маникарника Гхате,  знаменитой кремационной площадке города,  он
воочию увидел Шиву,  с телом покрытым пеплом и рыжевато-коричневыми спутанными волосами,  тихо приближающегося к каждому погребальному костру и щепчущего на ухо трупам мантру освобождения, -
и  тогда  Божественная Мать снимала с умерших их оковы.  Так  он
постиг смысл утверждения писаний,  что всякий умерший в Бенаресе
получает освобождение по милости Шивы.  Он нанес визит Трайлинга
Свами,  знаменитому монаху,  которого он потом объявил  истинным
Парамахамсой, подлинным олицетворением Шивы.
   Шри  Рамакришна  побывал в Аллахабаде,  при слиянии  Ганга  и
Джамуны,  и затем проследовал во Вриндаван и Матхуру, освященные
легендами,  песнями  и драматическими представлениями о Кришне и
гопи. Здесь он имел многочисленные видения и его сердце переполнилось божественными эмоциями.  Он плакал и твердил:  "О Кришна!
Все  здесь такое же,  как в прежние времена.  Только Тебя  здесь
нет".  Он виделся с великой святой, Гангамайи, которую поклонники-вайшнавы  считали перевоплощением одной из  ближайших  подруг
Радхи.  Ей было шестьдесят лет и она часто впадала в транс.  Она
говорила  о  Шри Рамакришне как о воплощении  Радхи.  С  великим
трудом его уговорили оставить ее.
   На обратном пути Матхур хотел побывать в Гайя,  но Шри  Рамакришна  отказался.  Он вспомнил видение своего отца в Гайя перед
его  собственным рождением и почувствовал,  что в храме Вишну он
навсегда растворится в Боге.  Матхур,  выполняя желание Учителя,
вернулся со своей свитой в Калькутту.
   Из Вриндавана Учитель принес  горсть земли.  Часть он разбросал в Панчавати,  а остальное закопал в маленькой хижине, где он
практиковал медитацию.  "Теперь это место, - говорил он, - такое
же святое, как и Вриндаван".
   В  1870 году Учитель отправился в паломничество в Надию,  на родину   Шри  Чайтаньи.   Как  только  лодка,   на  которой   он
путешествовал,  уткнулась в песчаный берег неподалеку от Надии,
Шри  Рамакришна пережил видение "двух братьев",  Шри Чайтаньи  и
его спутника Нитьянанды,  "сияющих как расплавленное золото" и с
нимбами,  бегущих  приветствовать его с воздетыми  руками. "Они
идут! Они идут!" - закричал он. Они вошли в его тело и он погрузился в глубокий транс.
 
 

   В  1872 году Сарада Дэви нанесла первый визит своему  мужу  в
Дакшинешваре. Четыре года назад она виделась с ним в Камарпукуре
и  вкусила блаженство божественного общения с ним.  За эти  годы
она стала даже более кроткой, нежной, самоуглубленной, серьезной
и бескорыстной. До нее доходило много слухов об умопомешательстве ее мужа.  Люди смотрели с жалостью на нее из-за ее несчастья.
Чем больше она размышляла над этим, тем сильнее она чувствовала,
что ее долг - быть с ним и дарить ему всю ту заботу,  на которую
она только способна. Ей было сейчас восемнадцать лет. Она прибыла  в  Дакшинешвар в сопровождении своего  отца,  пройдя  пешком
расстояние  в  восемьдесят миль.  В пути она  перенесла  приступ
лихорадки.  Когда она появилась в храмовом саду,  Учитель сказал
печально:  "Ах! Ты пришла слишком поздно. Здесь больше нет моего
Матхура,  чтобы  позаботиться  о тебе".  Матхур умер за  год  до
этого.
   Учитель  взял  на себя обязанность наставления своей  молодой
жены,  а  это  включало в себя все - от домашнего  хозяйства  до
Познания Брахмана. Он учил ее, как подрезать фитиль у лампы, как
обходиться с людьми соответственно их различным темпераментам, и
как вести себя с гостями.  Он обучал ее тайнам духовной жизни  -
молитве,  медитации, джапе, глубокому созерцанию и самадхи. Первым уроком,  который Сарада Дэви получила,  было:  "Бог является
Возлюбленным  каждого человека,  так же,  как луна мила  всякому
ребенку.  Все  имеют одинаковое право обращаться к Нему с молит
вой.  По Своей милости Он раскрывает Себя всякому, кто взывает к
Нему. Ты тоже увидишь Его, если только будешь молиться Ему".
   Тотапури,  узнав,  что Учитель женат,  как-то заметил: "Какое
это  имеет  значение?  Твердо установившийся в  Знании  Брахмана
может всегда оставаться верным духу различения и отречения  даже
живя  со своей женой.  Достигший высочайшего просветления  может
смотреть на мужчину и женщину так же,  как на Брахмана. Человек,
в котором жива идея пола, может быть хорошим учеником, но все же
он далек от цели". В Дакшинешваре Шри Рамакришна и его жена жили вместе,  но  помыслы  их всегда парили выше  мирского  плана.  В
благоприятный  день,  через  несколько месяцев  после  появления
Сарады Дэви,  Шри Рамакришна устроил особое богослужение, посвященное Кали, Божественной Матери. Вместо изображения этого Божества  он  поместил на постамент живой образ - саму Сараду  Дэви.
Поклоняющийся  и предмет поклонения вошли в состояние  глубокого
самадхи и на трансцендентальном плане их души были воссоединены.
Через несколько часов Шри Рамакришна спустился снова на  относи
тельный план, пропел гимн Великой Богине и положил к ногам этого
живого образа самого себя,  свои четки и плоды всей своей садханы.  В тантре это называется "Шораси Пуджа" - "Поклонение Женщине". Шри Рамакришна постиг смысл великого изречения Упанишад: "О
Господь,  Ты есть женщина,  Ты есть мужчина; Ты есть мальчик, Ты
есть девочка;  Ты есть старик,  ковыляющий на своих костылях. Ты
наполняешь всю вселенную своими многочисленными формами".
   Женившись,  Шри  Рамакришна признал великое значение брака  в
духовной эволюции человека и,  оставаясь верным своим монашеским
обетам,  он  продемонстрировал настоятельную необходимость само
контроля,  чистоты и воздержания на пути постижения Бога. Своими
уникальными духовными отношениями со своей женой он доказал, что
муж  и жена могут жить вместе как духовные  соратники.  Так  его
жизнь явилась синтезом жизни домохозяина и жизни монаха.
 
 

   В нирвикальпа самадхи Шри Рамакришна увидел, что один Брахман
реален,  а  мир  иллюзорен.  Удерживая свой ум в  течение  шести
месяцев на плане не-двойственного Брахмана,  он достиг состояния
виджняни  - познавшего Истину в особом и очень полном смысле,  -
который  видит Брахмана не только в себе и в  трансцендентальном
Абсолюте,  но и повсюду в мире.  В этом состоянии виджняны, иногда,  лишенный сознания тела, он считал себя единым с Брахманом;
в другое же время, сознавая двойственный мир, он смотрел на себя
как  на поклонника,  слугу или ребенка  Бога.  Для  того,  чтобы
Учитель  мог  работать на благо человечеству, Божественная  Мать
удерживала в нем следы эго, которое он называл, - в соответствии
со своими различными состояниями,  - как "эго Знания", "эго Пре
данности",  "эго ребенка" или "эго слуги". Во всяком случае, это
эго  Учителя,  истребленное огнем Знания Брахмана,  было  только
видимостью,  подобно  сгоревшей нитке.  Он часто говорил об этом
эго,  как о "спелом эго", в отличие от эго связанной души, которое он называл "неспелым" или "зеленым" эго.  Эго связанной души
отождествляет себя с телом,  родственниками, имуществом и миром; но  "спелое эго",  просветленное Божественным  Знанием,  познает
тело, родственников, имущество и мир как нереальные и устанавливает отношения любви только с Богом.  Через это "спелое эго" Шри
Рамакришна и взаимодействовал с миром и со своей женой. Однажды,
массируя его ноги, Сарада Дэви спросила Учителя: "Что вы думаете
обо мне?" Быстро последовал ответ:  "Мать, которой поклоняются в
храме,  является матерью,  которая произвела на свет мое тело  и
теперь живет в нахабате, и именно Она является той, что поглаживает мои ноги сейчас.  В самом деле, я всегда смотрю на тебя как
на олицетворение Блаженной Матери Кали".
   Находясь рядом со своим мужем, Сарада Дэви имела необыкновенные духовные переживания.  Она говорила: "У меня нет слов, чтобы
описать то удивительное возвышение духа во мне, когда я наблюдала  его различные состояния.  Под влиянием божественного чувства
он иногда говорил о трудных для понимания вещах, иногда смеялся,
иногда плакал, а иногда становился совершенно бездвижным в самадхи.  Это  могло продолжаться всю ночь.  В нем  ощущалось  такое
необычайное  божественное присутствие,  что иногда я вздрагивала
от страха и удивления при наступлении утра.  Так проходили месяцы.  Затем однажды он обнаружил, что мне приходится не спать всю
ночь, чтобы не проспать его погружения в самадхи - ибо это могло
случиться в любой момент,  - и поэтому он попросил меня спать  в
нахабате".

               РЕЗЮМЕ ДУХОВНЫХ ПОСТИЖЕНИЙ УЧИТЕЛЯ

   Мы  подошли к завершению садханы Шри Рамакришны,  периода его
духовной практики. В результате своих сверхчувственных переживаний  он  пришел  к  определенным  выводам  относительно  себя  и
относительно  духовности  в целом.  Его заключения о себе  могут
быть сведены к следующему:
   Первое, он был Воплощением Бога, получившей специальное поручение личностью, чей духовный опыт предназначался на благо человечества.  Когда у обычного человека в постоянных усилиях уходит
вся жизнь на то, чтобы осознать один или два аспекта Бога, он за
несколько лет осознал Бога во всех Его аспектах.
   Второе,  он  знал,  что он всегда был  свободной  душой,  что
всевозможные  дисциплины,  через  которые он проходил,  не  были
необходимы для его собственного освобождения, но служили единственно для пользы других.  Поэтому термины "освобождение" и "связанность" были не применимы к нему.  Пока есть существа, которые
считают  себя  связанными,  Бог должен сходить на землю  в  виде
Воплощения, чтобы освобождать их от рабства, - точно так же, как
мировой  судья  должен прибыть в ту часть  своего  участка,  где случилась беда.
   Третье, ему открылось знание времени его смерти. Его предсказание об этом в точности исполнилось.
   Его выводы о духовности в целом были следующими:
   Первое,  он был твердо убежден,  что все религии истинны, что
каждое учение представляет собой один из путей к Богу.  Он  про
следовал  всеми основными путями и все они привели его к одной и
той же цели.  Он был первым известным в истории пророком, проповедующим общность религий.
   Второе, три великие системы мысли, известных как дуализм, не-
дуализм с ограничениями и абсолютный недуализм - двайту, висиштадвайту и адвайту - он воспринимал представляющими три стадии в прогрессе человека к Конечной Реальности.  Они не  противоречат,
но взаимно дополняют друг друга и удовлетворяют различным темпераментам.  Для обычного человека с сильной привязанностью к чувствам  подходит  дуалистическая  форма  религии,  предписывающая
определенный перечень материальных поддержек, таких как музыка и
другие символы.  Человек, осознавший Бога, превосходит идею мирских обязанностей,  стремясь быть не привязанным и отдавать результаты  Богу.  Ум может постигать и описывать цепочку  мыслей  и
переживаний вплоть до висиштадвайты,  и не далее.  Адвайта, последнее слово в духовном опыте, есть нечто, воспринимаемое только
в самадхи,  ибо она превосходит ум и речь. С самой высокой точки
зрения Абсолют и Его проявление представляются равно реальными -
Имя Господа,  Его Обитель и Сам Господь есть одна и та же духовная Сущность. Все есть Дух, различие существует только в форме.
   Третье,  Шри  Рамакришна  понял желание  Божественной  Матери
основать  через него новый Орден,  состоящий из тех,  кто  будет
придерживаться  универсальных доктрин,  проиллюстрированных  его
жизнью.
   Четвертое,  его духовное прозрение говорило ему,  что те, кто
родились в последний раз на смертном плане существования,  и те,
кто  хоть  однажды  в своей жизни искренно воззвали  к  Господу,
должны прийти к нему.
   В  течение  этого периода Шри  Рамакришна  перенес  несколько
тяжелых  утрат.  Первой была смерть одного из его племянников по
имени Акшой.  После смерти юноши Шри Рамакришна говорил:  "Акшой
умер на моих глазах. Но это ни в малейшей степени не взволновало
меня. Я стоял рядом и смотрел, как человек умирает. Это походило
на то,  как клинок вынимают из ножен.  Я радовался этой сцене  и
смеялся,  пел и танцевал при этом. Тело унесли и кремировали. Но
на следующий день,  когда я стоял там <указывая на юго-восточную
веранду своей комнаты>, я почувствовал мучительную боль по ушедшему  Акшою,  как будто кто-то выкручивал мое сердце как  мокрое полотенце.  Я  изумился этому и подумал,  что Мать преподала мне
урок. Я не слишком был озабочен даже своим телом, - еще меньше -
телом  родственника.  Но  если такой была моя боль  по  умершему
племяннику,  то насколько же сильнее должно быть горе домохозяев
при  утрате  своих близких!" В 1871 году умер  Матхур,  а  через
несколько  лет  - Самбху Маллик,  который после  смерти  Матхура
заботился  о нуждах Учителя.  В 1873 году умер его старший  брат
Рамешвар,  а в 1876 - его любимая мать. Эти утраты наложили свой
отпечаток на чутком человеческом сердце Шри Рамакришны,  хотя он
и осознал бессмертие души и иллюзорность рождения и смерти.
   В  марте  1875 года,  примерно за год до смерти  его  матери,
Учитель встретился с Кешабом Чандра Сеном.  Эта встреча  явилась
важным событием как для Шри Рамакришны,  так и для Кешаба.  Учитель  в первый раз вошел в тесный контакт с достойным представителем новой Индии.
 
 

   Кешаб  был  лидером Брахмо Самаджа,  одного из  двух  великих
общественных движений, которые в последние десятилетия девятнадцатого века сыграли важную роль в формировании пути  возрождения
Индии.  Основателем движения Брахмо стал знаменитый Раджа Раммохан  Рой (1774-1833).  Хотя и рожденный в ортодоксальной браминской  семье,  Раммохан Рой проявлял большую симпатию к исламу  и
христианству. Он ходил в Тибет в поисках разрешения тайн буддистов.  Он взял из христианства его этическую систему,  но  отверг
божественность Христа, так же, как он отрицал Воплощения индуизма.  Религия  ислама имела сильное влияние в формулировании  его
монотеистических  доктрин.  Но он всегда возвращался к Ведам для
своего духовного вдохновения.  Брахмо Самадж, который он основал
в 1828 году, был предназначен для "почитания и поклонения Вечному Непостижимому и Неизменному Существу,  который является Автором  и Охранителем Вселенной".  Двери Самаджа были  открыты  для
всех,  вне  зависимости от цвета,  убеждений,  касты,  нации или
религии.
   Подлинным организатором Самаджа был Девендранатх Тагор (1817-
1905)  - отец  поэта Рабиндранатха.  Его физическая  и  духовная
красота,  аристократическая отчужденность, проницательный интеллект  и поэтическая утонченность сделали его  выдающимся  вождем
образованных  бенгальцев.  Они обращались к нему с  уважительным
эпитетом "Махариши", "Великий Провидец".  Махариши был  знатоком
санскрита и, в отличие от Раджи Раммохан Роя, искал свое вдохновение  исключительно  в Упанишадах.  Он был непримиримым  врагом
поклонения образу,  а также боролся за прекращение  просачивания христианских идей в Самадж.  Он дал этому движению его вероисповедание  и  ритуал.  Под его влиянием Брахмо Самадж  исповедывал
Единое Самосущее Верховное Существо, которое сотворило вселенную
из  ничего,  Бога Истины,  Бесконечной Мудрости,  Великодушия  и
Силы,  Вечного и Всемогущего, Одного без Второго. Человек должен
любить его и исполнять Его волю, верить в Него и почитать Его, -
и таким образом в мир придет заслуженное спасение.
   Гораздо более сильным лидером движения Брахмо был Кешаб  Чандра Сен (1834-1884). В отличие от Раджи Раммохан Роя и Девендранатха  Тагора, Кешаб родился в семье,  принадлежащей к  среднему
классу бенгальцев и воспитывался в английской школе.  Он не знал
санскрита и очень скоро отпал от общераспространенной  индусской
религии.  С  самого раннего возраста он был зачарован Христом  и
заявлял,  что  имеет  особое покровительство со  стороны  Иоанна
Крестителя,  Христа  и  Святого Павла.  Когда он начал  пытаться
ввести  Христа  в Брахмо Самадж,  разрыв с  Девендранатхом  стал
неизбежен. В 1868 году Кешаб порвал со старшим лидером и основал
Брахмо Самадж Индии.  Девендра остался руководить первым  Брахмо
Самаджем, который стал называться Ади Самадж.
   Кешаб  обладал  сложной натурой.  Проходя через  свои  бурные
душевные кризисы,  он проводил почти все свое время в одиночестве,  и тогда чувствовал,  что он слышит голос Бога.  После того,
как  религиозная форма поклонения была внедрена в Брахмо Самадж,
он  проводил часы в пении киртана со своими  последователями.  В
1870 году он посетил Англию и поразил англичан своим  мелодичным
голосом,  безупречным английским языком и духовным рвением.  Его
представили Королеве Виктории. По возвращении в Индию он основал
центры  Брахмо Самаджа по всей стране.  Примерно одновременно  с
началом контактов со Шри Рамакришной он начал открывать для себя
общность религий, не во многом отличаясь в этом от какого-нибудь
профессора  сравнительной религии в одном из европейских университетов. Он стал проявлять симпатию к индусским богам и богиням,
давая им свободное толкование. Кроме того, он верил, что призван
Богом продиктовать миру вновь открытый закон Божий,  Новую Заповедь, Нававидхан.
   В 1878 году в Самадже Кешаба произошел раскол.  Некоторые его
влиятельные  последователи  обвинили его в  нарушении  принципов
Брахмо,  когда  он выдал свою дочь замуж за  богатого  человека,
прежде чем она достигла брачного возраста, разрешенного Самаджем.
Эта  группа отделилась и создала Садхаран Брахмо  Самадж.  Кешаб
остался  лидером  Нававидхана.  Теперь Кешаб начал все  более  и
более тянуться к идеалу Христа, хотя под влиянием Шри Рамакришны
также  углублялась его преданность и к Божественной Матери.  Его
колебание между Христом и Божественной Матерью индуизма так и не нашло  положения  равновесия.  В Бенгалии и в  некоторых  других
частях Индии движение Брахмо приняло форму унитарного  христианства,  глумящегося над ритуалами индуизма и объявляющего крестовый поход против поклонения образу. Находясь под влиянием запад
ной  культуры,  оно провозглашало верховенство разума,  защищало
идеалы Французской Революции,  упраздняло кастовую систему среди
своих членов,  выступало за эмансипацию женщин, за отмену ранних
браков, одобряло повторное замужество вдов и поддерживало всякого рода просветительские и общественно-реформаторские  движения.
Непосредственным  результатом движения Брахмо в Бенгалии явилось
снижение активности христианских миссионеров,  обращающих в свою
веру.  Оно  также подняло культуру Индии в глазах ее  английских
хозяев. Но это было интеллектуальным и эклектическим религиозным
брожением,  рожденным  в силу временной необходимости  во  злобу
дня.  В  отличие  от индуизма,  оно не основывалось на  глубоком
внутреннем опыте мудрецов и провидцев.  Его влияние было ограничено сравнительно небольшим числом образованных мужчин и женщин,
а широкие массы индусов оставались вне.  Оно монотонно  издавало
лишь одну из нот в богатой гамме Вечной Религии индусов.
 
 

   Другим движением, сыгравшим важную роль в религиозном возрождении Индии девятнадцатого века, был Арья Самадж. Брахмо Самадж,
по существу движение компромисса с европейской культурой, молчаливо  соглашался  с превосходством Запада.  Но  основатель  Арья
Самаджа  был  задиристым индусским санньясином,  который  принял
вызов ислама и христианства и был полон решимости дать бой  всем
иностранным влияниям в Индии.  Свами Дайянанда (1824-1883) поло
жил  начало  этому движению в 1875 году в Бомбее,  и вскоре  его
влияние стало ощущаться по всей западной Индии. Свами был знатоком Вед, которые он толковал строго монотеистически. Он проповедовал против поклонения образу и восстанавливал древние  ведические жертвенные обряды.  По его убеждению Веды являются конечным
авторитетом  в религии,  и каждое их слово он принимал как абсолютно  истинное.  Арья  Самадж стал бастионом  против  вторжения
ислама  и христианства,  и его ортодоксальный  привкус  нравился
многим  индусским  умам.  Он также брал на себя  руководство  во
многих  движениях социальных реформ.  Кастовая система стала мишенью его атак.  Женщин он освобождал от многих правовых ограничений.  Просветительское дело получило от него мощный толчок. Он
начал  агитацию  против ранних браков и защищал  повторный  брак
индусских вдов.  Его влияние было наиболее сильным в Пенджабе  - поле  битвы  индусской и исламской культур.  В сонное  индусское
общество была привнесена новая боевая струя. В отличие от Брахмо
Самаджа,  влияние  Арья  Самаджа распространялось не  только  на
интеллектуалов.  Он был силой,  которая воздействовала на массы.
Это было догматическое движение, нетерпимое к тем, кто не соглашался с его взглядами, и он выделял только один путь - путь Арья
Самаджа - для осуществления Истины. Шри Рамакришна встречался со
Свами Дайянандой, когда тот приезжал в Бенгалию.
 
 

   Кешаб  Чандра  Сен  и Шри Рамакришна  впервые  встретились  в
загородном  доме Джойгопала Сена в Белгхарии в нескольких  милях
от Дакшинешвара,  где великий лидер Брахмо гостил вместе с некоторыми  из  своих учеников.  Во многих отношениях эти двое  были
прямыми противоположностями, хотя некое непреодолимое внутреннее
притяжение  должно было сделать их  близкими  друзьями.  Учитель
постиг  Бога  как Чистый Дух и Сознание,  но он верил также и  в
различные формы Бога. Кешаб, с другой стороны, считал поклонение
образу идолопоклонством и давал аллегорические объяснения индусским божествам.  Кешаб был оратором,  автором книг и  журнальных
статей; Шри Рамакришна питал отвращение к лекциям и вряд ли знал,
как написать свое собственное имя. Слава Кешаба распространилась
повсюду,  достигнув даже далеких берегов Англии; Учитель все еще
вел уединенную жизнь в деревне Дакшинешвар.  Кешаб придавал особое  значение социальным реформам для духовного возрождения  Индии;  для  Шри  Рамакришны единственным назначением  жизни  было
постижение  Бога.  Кешаб считал себя учеником Христа и принимал,
хотя и в смягченной форме,  христианские таинства и Троицу.  Шри
Рамакришна был просто ребенком Кали,  Божественной Матери,  хотя
он тоже,  другим образом, признавал божественность Христа. Кешаб
был домохозяином и проявлял неподдельный интерес к материальному
благополучию  своих  детей,  в то время как Шри  Рамакришна  был
Парамахамсой  и совершенно безразличен к жизни этого  мира.  Все
же,  когда  их знакомство вылилось в дружбу,  Шри  Рамакришна  и
Кешаб  относились  друг к другу с великой любовью  и  уважением.
Спустя годы,  получив известие о смерти Кешаба, Учитель почувствовал  себя так,  будто половина его тела стала  парализованной.
Идеи Кешаба об общности религий и Материнстве Бога были углублены и обогащены его контактом со Шри Рамакришной.
   Шри Рамакришна,  одетый в дхоти с красной каймой,  один конец
которого  был небрежно переброшен через левое  плечо,  пришел  в
загородный дом Джойгопала в сопровождении Хридая. Никто не обратил  внимания  на скромного посетителя.  Наконец Учитель  сказал
Кешабу:  "Люди сказали мне,  что ты видел Бога; поэтому я пришел
услышать  от тебя о Боге".  Последовала  величественная  беседа.
Учитель  спел волнующую песню о Кали и тотчас погрузился в самадхи.  Когда Хридай произнес священное "Ом" ему на ухо, он посте
пенно  вернулся  к осознанию мира,  его лицо  все  еще  излучало
божественное  сияние.  Кешаб и его последователи были  изумлены.
Контраст  между Шри Рамакришной и поклонниками Брахмо был  очень
интересным. Там сидел этот маленький человек, худой и чрезвычайно  хрупкий.  Его глаза были озарены внутренним  светом.  Добрый
юмор  светился  в его глазах и прятался в уголках его  рта.  Его
речью был простой бенгали с легким  прелестным заиканием,  а его
слова захватывали людей своим богатейшим духовным опытом,  своим
неистощимым  запасом сравнений и метафор,  своей  наблюдательностью,  своим ярким и тонким юмором,  своей удивительной широтой,
своим непрестанным потоком мудрости. А вокруг него были утонченнейшие мужи Бенгалии - лучшие продукты Западного образования, со
своим лидером Кешабом - идолом молодой Бенгалии.
   Искренности  Кешаба  было достаточно для  Шри  Рамакришны.  С
этого времени эти двое виделись часто - или в Дакшинешваре,  или
в храме Брахмо Самаджа.  Всегда,  когда Учитель был в этом храме
во время богослужения, Кешаб просил его выступить перед прихожанами. А Кешаб посещал святого, в свою очередь, с приношениями из
цветов и фруктов.
 
 

   Постепенно и другие лидеры Брахмо начали ощущать влияние  Шри
Рамакришны.  Но  они отнюдь не были безоговорочными  обожателями
Учителя.  Они особенно неодобрительно относились к его аскетическому  самоотречению и осуждению "женщины и золота". Они мерили
его в соответствии со своими собственными идеалами жизни домохозяев.  Некоторые из них не могли понять его самадхи и  объясняли
это каким-то нервным расстройством.  Тем не менее,  они не могли
устоять перед его магнетической личностью.
   Среди  лидеров  Брахмо,  которые близко знали  Учителя,  были
Пратап  Чандра  Мазумдар,  Виджойкришна  Госвами,  Трайлокьянатх
Санньял и Шиванатх Шастри.
   Шиванатх  однажды был сильно поражен исключительной  скромностью Учителя и его отвращением к похвале.  Он сидел со Шри Рамакришной  в его комнате,  когда там появилось  несколько  богатых
людей из Калькутты. Учитель на несколько минут вышел из комнаты.
Тем  временем Хридай,  его племянник,  начал объяснять прибывшим
его самадхи. Последние несколько слов долетели до слуха Учителя,
когда он входил в комнату.  Он сказал Хридаю:  "Какой же ты подлец,  что  превозносишь  так меня перед этими  богатыми  людьми!
Увидел  их  дорогие наряды и золотые часы с цепочками  и  хочешь
выудить из них как можно больше денег.  Какое мне дело до  того,
что  они думают обо мне?  (Оборачиваясь к господам) Нет,  друзья
мои,  то,  что  он рассказал вам обо мне - неправда.  Совсем  не
любовь  к  Богу сделала меня поглощенным в Боге и безучастным  к
внешнему миру.  Я стал определенно безумным на некоторое  время.
Садху,  которые частые гости в этих храмах, говорили мне практиковать всевозможные вещи.  Я попытался следовать им, и в результате  эти  упражнения в аскетизме привели меня к  безумию".  Это
цитата из книги Шиванатха.  Он принял слова Учителя буквально  и
не смог увидеть их реальный смысл.
   Шиванатх  неистово  критиковал Учителя за  его  потустороннее
отношение  к своей жене.  Он писал:  "Рамакришна был практически
отделен  от  своей жены,  которая жила в своей  родной  деревне.
Однажды, когда я с жалостью рассказывал нескольким своим друзьям
о  фактическом вдовстве его жены,  он оттащил меня в  сторону  и
зашептал мне в ухо: "Зачем ты жалуешься? Это уже невозможно; все
это умерло и исчезло". В другой раз, когда я ругал эту часть его
учения  и  объявил,  что наша программа работы в Брахмо  Самадже
включает в себя женщин, что наша религия поощряет общественную и
семейную  жизнь,  и что мы хотим дать образование  и  социальную
свободу  женщинам,  святой стал очень возбужденным,  что  всегда
случалось, когда заявлялось что-нибудь противоположное его твердому убеждению,  - черта,  которая нам так нравилась в нем,  - и
воскликнул:  "Иди,  дурак,  иди  и погибай в яме,  которую  твои
женщины  выроют для тебя".  Затем он свирепо взглянул на меня  и
произнес:  "Что делает садовник с молодым деревцем?  Разве он не
окружает  его  изгородью,  чтобы защитить его от коз  и  другого
скота?  А  когда молодое деревце выросло в дерево и не может уже
быть повреждено скотом, - разве он не убирает ограду и не позволяет ему дальше расти свободно?" Я ответил:  "Да,  это правило у
садовников". Тогда он заметил: "Делай то же самое в своей духов
ной жизни - становись сильным, будь возмужалым - тогда ты можешь
обращаться  к ним".  На что я ответил:  "Я не согласен с вами  в
том, что действие женщин похоже на действие этого скота, деструктивно, - они наши союзники и помощники в наших духовных усилиях и социальном развитии".  С этим он не мог согласиться и  выразил
свое  несогласие,  помотав головой.  Затем,  ссылаясь на поздний час,  он шутливо заметил:  "Время тебе отправляться; позаботься,
не опоздай; иначе твоя женщина не пустит тебя к себе в комнату".
Это вызвало громкий смех".
   Пратап  Чандра Мазумдар,  правая рука Кешаба и  признанный  в
Европе и Америке проповедник Брахмо,  резко критиковал Шри Рамакришну за использование некультурного языка,  а также за аскетическое отношение к своей жене. Но он не мог избежать чар личного
обаяния Учителя.  В своей статье о Шри Рамакришне Пратап писал в
"Теистик  Квотерли Ревью":  "Что же общего между ним и мной?  Я,
европеизированный,   цивилизованный,  эгоцентричный,  наполовину
скептик,  так называемый образованный резонер,  - и он,  бедный,
неграмотный,  без  лоска,  наполовину  идолопоклонник,  одинокий
индусский  фанатик?  Почему я вынужден сидеть часами  и  слушать
его, я, который слушал Дизраэли и Фосетта, Стэнли и Макса Мюллера, и весь сонм европейских ученых и богословов?... И не я один,
но  десятки  подобных мне делают то же самое...  Он  поклоняется
Шиве,  он поклоняется Кали,  он поклоняется Раме, он поклоняется
Кришне,  и является убежденным сторонником учений веданты...  Он
идолопоклонник  и,  тем не менее,  он преданный и  самозабвенный
медитатор на совершенствах Единой Бесформенной Абсолютной Бесконечной Божественности...  Его религия - экстаз,  его  поклонение
подразумевает  трансцендентальное постижение,  все его  существо
день  и ночь пылает постоянным огнем странной веры и  чувствования... Пока он благосклонен к нам, с радостью должны мы сидеть у
его  ног  и  учиться у него  величественным  заповедям  чистоты,
неподверженности  мирскому,  духовности и самозабвению в любви к
Богу... Он, своим по-детски наивным бхакти, своими непоколебимы
ми представлениями о всегда готовом прийти на помощь  Материнстве,  удивительно  способствовал раскрытию этого <Бога как  нашей
Матери>  в наших умах.  В общении с ним мы научились яснее пони
мать  божественные атрибуты,  разбросанные по тремстам  тридцати
миллионам божеств мифологического пантеона Индии, богам Пуран".
   Лидеры Брахмо получали сильное стимулирующее влияние от своего  контакта со Шри Рамакришной.  Это расширило  их  религиозные
взгляды и зажгло в их сердцах стремление к постижению Бога;  это
заставило их понять и высоко оценить ритуалы и символы индусской
религии,  довело  до их сознания проявление Бога в разнообразных
формах  и  углубило их мысли об общности  религий.  На  Учителя,
также,  произвела впечатление искренность многих из членов Брахмо.  Он рассказывал им о своих собственных осознаниях и объяснял
им сущность своих поучений,  таких как необходимость самоотречения,  искренность  в поисках своего собственного  направления  в
практике, вера в Бога, выполнение своих обязанностей без мысли о
результате и различение между Реальным и нереальным.